Геннадий Горбунов: «В аграрной отрасли России происходят революционные перемены» №1(2), 2011 год

Российское сельское хозяйство всё больше заявляет о себе как современная отрасль, впитывающая инновации последнего времени, интенсивно развивающаяся и нацеленная на развитие. Геннадий Александрович Горбунов, председатель Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и рыбохозяйственному комплексу, кандидат экономических наук, знает о нашем сельском хозяйстве всё — и в силу жизненного опыта, и потому что много ездит по стране как сенатор и хорошо знаком с ситуацией в разных регионах России. Разговор, естественно, начался с завершающейся уборки урожая, общей ситуации в России, главных проблем сельскохозяйственного комплекса страны, которые становятся ещё очевиднее в конце сельскохозяйственного года.

Каким будет урожай 2011 года

— Геннадий Александрович, что сейчас, когда сбор урожая в разных регионах России ещё не завершён, можно сказать об итогах лета 2011 года? Какой будет жатва–2011 и в целом год для нашей аграрной отрасли?

— Пока ещё рано в целом подводить итоги урожая этого года, потому что если на юге уборка зерновых закончена, то в Сибири, в Алтайском крае пока убрана только треть. Кое-где есть сложности, дожди мешают уборке, но в целом настроение оптимистическое. Предварительные итоги говорят о том, что цифра 90 млн тонн зерна в этом году вполне реальна, т. к. около 75 млн тонн уже намолочено, а 30% площадей ещё не убрано, поэтому такой показатель будет достигнут. Неплохой урожай свёклы — почти в два раза больше, чем в прошлом году. Наблюдается приличный рост производства овощей, подсолнечника к уровню прошлого года. Вообще подавляющее большинство показателей идут с положительной динамикой, несмотря на то, что погодные условия были непростыми. Думаю, что оснований для беспокойства нет. Год в целом завершается неплохо, и это хорошо, потому что в этом году в России состоятся выборы в Государственную думу, а в 30 регионах пройдут выборы и в местные законодательные собрания. Политика и экономика — близнецы-братья, они существовать друг без друга не могут.

— В начале посевной кампании этого года глава правительства высказал возмущение по поводу завышенных цен на дизельное топливо. Отразилось ли это на ценах для сельхозпроизводителей?

— Я отдельно хочу сказать слова благодарности председателю Правительства и руководителю партии «Единая России» в этой связи. Мы добились снижения оптовой цены на топливо для аграрников на 10%, но не была зафиксирована дата. За ноябрь, декабрь и январь дизельное топливо выросло в цене на 25%. Таким образом, если, например, брать топливо по ценам на 1 января, мы бы уже получили бы завышение цены на 15–20% к уровню прошлого года. Но Владимир Владимирович Путин, понимая наши проблемы, на встрече в Санкт-Петербурге с владельцами нефтяных компаний подчеркнул: цену надо брать не на 1 января, а на 1 ноября. В итоге получилось реальное снижение цены более чем на 30%. Это первый этап, который уже даёт возможность хорошего проведения весенне-полевой кампании, минимизировать затраты и издержки. Ведь прошлый год был не слишком эффективным для экономики, и аграрники долго переживали его последствия. Для закупки удобрений выделяют субсидированные кредиты, зафиксирована цена на минеральные удобрения, хотя скажу, что она по-прежнему остаётся очень высокой. Мы вносим всего лишь 30 кг на гектар в действующем веществе — это мизерное количество, в сравнении с Китаем и другими странами. Хорошо удоб­ренная земля лучше переживает все форс-мажорные обстоятельства, все природно-климатические аномалии. Был смягчен вопрос и с тарифами на электроэнергию, и в будущем, я думаю, эта проблема и дальше будет решаться. Это экономическая и жизненная необходимость, потому что уровень рентабельности села в России остаётся всего лишь 2–3%, не больше, к сожалению. Есть надежда на то, что мы всё-таки в 2012 году максимально выделим средства на программу социального развития села. В этом году такая программа завершается, а с будущего года начнёт работать программа развития сельских территорий. Несмотря на все сложности, которые уже сейчас намечаются с бюджетом в связи с нестабильностью цен на нефть, мы должны найти средства, чтобы более быстрыми темпами решать социальные вопросы на селе. Без этого невозможно вернуть в оборот заброшенные земли, закрепить в селе специалистов, получать более полновесный урожай, чтобы закрыть и внутрироссийские потребности, и поставлять нашу продукцию на экспорт. Сегодня есть все перспективы для более быстрого решения сельских социальных проблем — понимание и поддержка правительства, но хотелось бы всё решать быстрее и в большем объёме.

Семена, цены на сельхозпродукцию и так далее

— Ситуация с семенами медленно ухудшалась уже с конца 80-х годов, и пока перемен к лучшему не видно. Раньше у нас существовало немало крупных семеноводческих хозяйств, работавших в тесном сотрудничестве с учёными. В самые сложные времена качественные семена зерновых и овощных культур сохранялись, сберегались как достояние всей страны. А что сегодня можно сказать об этом?

— Да, во времена новейшей российской истории мы потеряли многие российские разработки в этой области. С сожалением могу сказать: сегодня своих семян, за исключением зерна, у нас в хозяйствах практически нет. Это показатель, который вызывает у нас сильное беспокойство. Но сейчас принимаются некоторые меры, выделяются специальные субсидии на приобретение элитных семян картофеля и других культур. Государство понимает, что аграрникам без господдержки в этой сфере невозможно решить такие проблемы. Я думаю, что работа в этом направлении будет усиливаться. А сильных семеноводческих хозяйств, вы правильно заметили, у нас сейчас очень мало. Ведётся работа по созданию союза семеноводов, селекционеров и генетиков. Особое внимание учёным: без науки мы не сможем преодолеть все сложности нашего времени. Чтобы быть конкурентоспособными на внутреннем и мировом рынке в производстве продуктов питания, необходимы инновационный подход к делу, внедрение новейших технологий, и учёные в этом должны сыграть свою огромную роль. И они готовы: было приведено немало примеров, когда учёные в результате кропотливой, долгой работы достигли прекрасных результатов. Например, выведен сорт пшеницы, который позволяет сразу в два раза увеличить урожайность, новый сорт риса и так далее. Учёным есть что сказать.

— Но тут уже в дело вступают производители: надо, чтобы они знали о новейших разработках и вовремя взяли их в свой арсенал. То есть, чтобы существовала связь между работой учёных и широкой практикой жизни на селе.

— Конечно, поэтому создание такого широкого семеноводческого союза позволит объединить, сконцентрировать все усилия для решения главных проблем семеноводства, достойно представлять и защищать интересы российских семеноводов. Ведь семена — это основа работы на земле. Что посеешь, то и пожнёшь. Старая поговорка стала в наше время ещё актуальнее. Мы просто обязаны идти этой дорогой, что-то восстанавливая, что-то нарабатывая вновь, чтобы иметь собственные, российские семена.

— Вы родом из Астрахани, многие годы вашей биографии связаны с этим южным российским городом, и уже десять лет представляете Астраханскую область в Совете Федерации. Расскажите о главных проблемах юга России. Как завершает уборку Астраханская область?

— Юг России — житница страны, как мы часто говорим, но во всей нашей южной стороне есть самая благоприятная в России зона для производства сельскохозяйственной продукции. Это Краснодарский край, может быть, Ростовская область, Ставропольский край, но при этом есть и в Южном федеральном округе зона рискованного земледелия, это Волгоградская, Астраханская области, в которых выпадает всего лишь 120 мм осадков. В Астрахани уборка завершается неплохо, несмотря на аномальную жару, нашествие саранчи. Реальна цифра овощей, картофеля и арбузов в один млн тонн, мы должны столько произвести.

Конечно, сегодня есть проблемы с реализацией овощной продукции. Если ранняя сельхозпродукция идёт по нормальной цене, то поздняя — уже по заниженной. И здесь надо регулировать наши цены внутри страны за счёт ограничений таможенных тарифов на ввоз в Россию той продукции, которую мы можем производить сами, для поставки нашим российским гражданам — в большем количестве и лучшего качества.

Не могу не коснуться проблем ценообразования в торговле. Несмотря на то, что мы приняли закон, который делает более прозрачными взаимоотношения между поставщиками и торговыми сетями, пока это ещё не решает все вопросы. По-прежнему закупочная цена на сельхозпродукцию в несколько раз ниже той, по какой нам продают продукты на торговом прилавке. Подобного нет ни в одной стране мира. Поэтому мы хотим, чтобы в законе была установлена такая норма, при которой в розничной цене нашего товара не менее 70% составляет цена сельхозтоваропроизводителя. Вот тогда ситуация будет справедливой. Мы как законодатели собираемся работать именно в этом направлении.

Чем оборачивается продовольственная безопасность

— Поговорим о проблемах продовольственной безопасности. В течение многих лет, разбираясь в этих проблемах, вы острее многих других видите ситуацию. Какой стороной сегодня, в наши дни, поворачивается продовольственная безопасность страны, о чём здесь следует говорить в первую очередь?

— Одно из ярких высказываний по поводу продовольственной безопасности я слышал от госпожи Меркель, канцлера Германии, которая сказала так: «Нам небезразлично, чем мы кормим свой народ». Точно так же об этом сегодня может сказать и руководство нашей страны, которое держит под своим пристальным вниманием и качество продукции, и цены. Что касается цен на продовольствие, в значительной степени мы не можем воздействовать на них, потому что многое завозим из-за пределов Российской Федерации. Рост цен в мире и Европе автоматически переносится на Россию. Учитывая наш спрос на продовольствие, поставщики повышают цены.

Мы приняли доктрину продовольственной безопасности, где обозначили, какие пороговые объёмы, в каком процентном отношении мы должны производить внутри России для того, чтобы обеспечить нашу продовольственную безопасность. В европейских странах, во многих странах мира есть законы о продовольственной безопасности. Впоследствии, я считаю, мы тоже должны принять такой закон, где бы была обозначена обязанность и федерального центра по выполнению пороговых уровней продовольственной безопасности, и обязанности регионов и сельхозпроизводителей. Без этого документа сегодня вновь можно говорить о том, что установка есть, но конкретно она не подкреплена ни финансами, ни определёнными показателями для всех участников, задействованных в этом процессе. По основным продуктам — мясо, рыба, молоко, картофель, лук, зерно — цифры, характеризующие уровень продовольственной безопасности, у нас приняты хорошие — 80, 85 и даже 90%. Выдерживаем мы сейчас показатель по зерну, обеспечиваем сами себя, придвинулись к выполнению показателя по мясу птицы и свинине. По всем остальным видам мы, к сожалению, значительную часть продовольствия завозим из других стран. Кроме этого, Россия имеет уникальную возможность поставлять значительное количество продукции на продовольственные рынки других стран. Я выступаю за то, чтобы мы поставляли определённую часть лучшего продовольственного зерна, но категорически против экспорта фуражного зерна. Мы его должны использовать сами и для увеличения производства говядины, свинины, птицы, а уже эту продукцию поставлять на рынки других стран.

— То есть поставлять на продовольственные рынки не сырьё, а продукт с наибольшей добавленной стоимостью.

— Именно так. Не надо забывать о том, что 1,5 млрд людей на земном шаре голодают. И если Россия в ближайшее время сможет нарастить производство продуктов, то тем самым она защитит развивающиеся страны от гуманитарной катастрофы. Многие страны в Европе уже остро чувствуют наплыв людей из тех стран, где испытывают недостаток продовольствия. Это современные риски, которые мы должны видеть, правильно оценивать и точно действовать в связи с этим. Вот какой политической стороной сегодня оборачиваются проблемы продовольственной безопасности. Человек может обойтись без нефти и газа, но без еды и воды он обходиться не может. Востребованность продовольствия сегодня очень высокая, и западные коллеги, министры европейских стран часто подчёркивают, что Россия имеет уникальную возможность резко увеличить производство продуктов питания. Мы должны кормить сами себя и поставлять продовольствие на международные рынки. Вопросы продовольственной безопасности сегодня стоят очень остро для всего мира.

ВТО: перспективы и риски

— Что вы можете сказать о перспективах вступления России в ВТО, о возникающих в связи с этим проблемах?

— Политическое решение о вступлении России в ВТО принято, и это правильно, все это понимают. Но, к сожалению, на наш вопрос, что же выиграют сельское хозяйство России и наши аграрии от вступления во Всемирную торговую организацию, никто ответить не может. С трибуны годового собрания российских учёных я обратился к ним и сказал: разберитесь с этой проблемой и дайте нам анализ плюсов и минусов этого шага. На встрече в рамках Зелёной недели в Берлине еврокомиссар по сельскому хозяйству встречался с нашим министром Еленой Борисовной Скрынник. Я тоже был на этой встрече и задал еврокомиссару вопрос, зная о том, что у нас, в России, есть компании, готовые поставлять продовольствие на мировые рынки с прекрасным соотношением «цена– качество», в соответствии с еврепейскими стандартами, техническим регламентом, всеми требованиями Евросоюза и так далее. На мой вопрос, почему наше продовольствие сегодня не пускают на рынки, что препятствует этому, ведь мы выполняем все требования, я получил такой ответ: «Пока вы не вступите в ВТО, мы вам поставки разрешить не можем». Но это уклончивый ответ. Разве что-то из требования и нормативов изменится, когда мы будем членом ВТО? Там всё квотировано, есть норма на продажу и производство, и свободной ниши нет, никто нас не ждёт. И те страны, которые вступили в Евросоюз, уйдя из-под крыла Советского Союза — Прибалтика, Польша, Болгария, другие страны, — открыто говорят сегодня об этом и жалуются на то, что никаких дополнительных преференций они не получили. Я, как руководитель делегации Совета Федерации, в комитете парламентского союза «Евросоюз– Россия» слышу, как они выказывают своё недовольство. Им ограничивают производство и не дают квот на реализацию в странах Евросоюза, а продукцию они выпускают очень неплохую. Поэтому мы должны всё обдумать. На встречах с избирателями, в том числе на селе, мы должны объяснить людям, где плюсы, где минусы.

И самый главный вопрос остаётся несогласованным — это поддержка, которая должна быть зафиксирована на уровне 9,5 млрд долларов при вступлении в ВТО. Это цифра пока ещё не зафиксирована. Недавно Европарламент принял политическое обращение с осуждением России по ряду моментов. Нам опять пытаются диктовать, как надо жить. Я думаю, не стоит грозить нам приостановлением процесса вступления в ВТО, потому что нам самим надо ещё и ещё раз обдумать, всё взвесить, принять меры по защите своего рынка, чтобы потом нам не стыдно было за сделанное. Вот в данный момент, на мой взгляд, от вступления в ВТО выиграют разве что одни лишь сырьевики. Европейским поставщикам, и это понятно, интересен наш огромный рынок, в который они хотят «вписаться». Я подчеркну ещё раз: решения о вступлении России в ВТО принято, но мы должны чётко себе представлять, где плюсы и где минусы.

Какие продукты попадают на стол россиян

— А насколько, на ваш взгляд, сегодня в целом защищён российский продовольственный рынок?

— Нас многое тревожит. Мы ведь значительную часть ввозимой к нам недоброкачественной продукции постоянно «заворачиваем» обратно. Нам тоже очень дорого здоровье наших граждан и санитарное благополучие нации. Кому-то не нравится, что у нас такие требования, но здоровье людей — это главное. Российские санитарно-ветеринарные требования к ввозимому продовольствию — одни из самых высоких в мире. А российские продукты лучше по качеству и по экологической составляющей, чем многие мировые аналоги.

— Таким образом, сегодня приоритеты государственных задач в российском сельском хозяйстве выстроены так: производство качественных отечественных продуктов наращивать, ограничивая поставку некачественного продовольствия из-за границы.

— Да, именно так. В этом направлении работают два профильных комитета Государственной думы и Совета Федерации, Министерство сельского хозяйства. Многие потребители думают, что высокие цены на продукты имеют непосредственное отношение к Минсельхозу, но это совсем не так. Я хочу подчеркнуть: наше профильное министерство носит название Министерства сельского хозяйства и фактически отвечает за производство зерна, скота, птицы, овощных культур и так далее. А всё, что производят из этого и продают, — это уже сферы влияния других министерств.

— Ещё одна важная тема — налогообложение сельхозпредприятий как способ государства и поддержать производителей, и повлиять на их работу. Вы давно и серьёзно занимаетесь этим вопросом. Насколько оптимально оно выстроено?

— За последние пять лет наш комитет многое сделал в направлении льготного налогообложения аграрного сектора экономики. Значительная часть сельхозтоваропроизводителей переведена на единый сельскохозяйственный налог, а он предполагает всего лишь уплату 6% от налога на прибыль. Кроме того, есть у нас льготное налогообложение по прибыли, но оно в 2012 г. завершается. И наш комитет, Министерство сельского хозяйства обращается к правительству с тем, чтобы продлить эту меру в отношении сельского хозяйства. Нам необходима поддержка: до 2015–2020 гг. надо эту льготу сохранить. Нам хотелось бы минимизировать налог на имущество для сельской территории. Сегодня все органы управления должны понимать: главный показатель благополучия на селе — это численность населения. Если оно каждый год сокращается, значит, ситуация нездоровая, ненормальная. И первое, чего надо добиться — это стабилизации численности сельских жителей, а затем её роста, другого пути нет.

Когда члены аграрного комитета Совета Федерации и я, как его председатель, выходим к людям, мы рассказываем о конкретных делах — о нынешней поддержке аграрного сектора, о законах, над которыми идёт работа. Мы открыто говорим о нерешённых проблемах. Ведь столько проблем на селе — дороги, газ, вода. У нас 70% сельского населения пьют воду, несоответствующую стандартам. Мы добились восстановления дорожного фонда. Раз есть 30% сельского населения, будьте добры и на сельские дороги отдать 30% средств из федерального бюджета, выделяемых на дороги. Сельские школы — ещё один очень важный момент. Мы не можем допускать, чтобы школы закрывались. Государство должно понимать: нет школы — нет деревни. Мы добились, что сейчас изменился норматив по численности учащихся в сельской школе по сравнению с городом, но этого недостаточно. На селе низкая заработная плата — нужно в целом поднимать экономику российского села. Об этом мы тоже откровенно говорим с людьми.

По налогообложению есть ещё проблемы: речь идёт, в первую очередь, о крестьянских фермерских хозяйствах. В марте в Тамбове прошёл съезд крестьянских фермерских хозяйств, руководство государства проявило внимание к этому съезду, выслушало крестьян и, я думаю, в соответствии с высказанными ими предложениями будет вырабатываться аграрная политика.

Фермерство России: революция в сельском хозяйстве

— Что представляют собою сегодня российские фермерские хозяйства, насколько крепко они стоят на ногах?

— Крестьянские фермерские хозяйства сегодня — это большая сила, всего их в России около 130 тысяч, и в среднем они производят от 20 до 40% продовольствия в стране. Конечно, эта та форма собственности, которую сегодня нужно всячески поддерживать. Особенно хорошо фермерское движение развито в Татарстане, очень неплохо в моей родной Астраханской области. Есть кредитная поддержка фермеров, но есть определённые моменты, которые требуют решения. Я думаю, что сейчас все поняли, и банковские организации тоже, что поддерживать аграрный сектор — это задача почти святая. Долгие годы слова о поддержке сельскохозяйственного сектора оставались просто пустым звуком, но сейчас ситуация поменялась, она принципиально другая. Об этом говорит и то, что мы приняли Закон о сельскохозяйственном страховании, и это будет происходить с участием государства: 50% страхового фонда будут государственными. Это очень важно, потому что сельхозтоваропроизводители должны понимать, что такой закон у них есть, есть определённые гарантии при форс-мажорных обстоятельствах. Государство выступает гарантом того, что их потери будут восполнены в случае засухи, градобоя или каких-то катаклизмов. Именно такие действия правительства страны показывают нынешнее отношение государства к сельскому хозяйству.

Показательна в этом плане возникшая на съезде в Тамбове открытая дискуссия с участием Владимира Владимировича Путина, которая потом продолжилась на съезде Российского аграрного движения в Ростове. Приятно удивляет и поражает погружённость председателя Правительства в аграрные темы в различных их аспектах и направлениях. Прямая дискуссия — это прямые ответы аграриям из его уст. Он профессионально отвечает на неожиданные, разноплановые вопросы, которые задают.

— Вы недавно были на съезде американских фермеров по приглашению американской стороны. Поделитесь впечатлениями о том, как живут там фермерские хозяйства.

— Наши фермеры могут только позавидовать им белой завистью, потому что у них нет проблем, связанных с экономической составляющей. И я слышал, как президент союза фермерских хозяйств США заявил: «Если поправки, с которыми мы обратились в конгресс, не будут рассмотрены сенаторами в ближайшее время, мы обратимся в суд, и можно не сомневаться в том, что выиграем процесс, потому что первенство по закону записано за нами». Там свято относятся к проблемам, связанным с жизнью и работой фермеров, и мой давний знакомый, сенатор от штата Джорджия, сказал фермерам: «Мы немало прилагаем усилий, чтобы защищать ваши интересы, и будем дальше это делать, потому что вы для нас основные выборщики в высшие органы власти». Я высоко оценил отношение власти к фермерам в Соединённых Штатах.

— Давайте детально рассмотрим, как живут российские фермеры. Расскажите об астраханском опыте.

— В Астрахани, надо иметь в виду, зона рискованного земледелия. Но в последние пять лет внедрение капельного орошения практически совершило переворот в земледелии. Мы и в советское время в Астрахани пытались достичь урожая в один млн тонн бахчевой продукции. И теперь, впервые в постсоветское время, такой показатель достигнут. Картофель, томаты, лук, арбузы, новейшие технологии, высочайшая урожайность. Но для этого мы должны защитить интересы аграрников, в том числе и в вопросах реализации продукции. Минсельхозом в режиме реального времени еженедельно отслеживается продовольственный баланс территорий, запасы продовольствия в России в целом. И мы должны понимать, что с учётом увеличения производства мы должны постепенно закрывать свой рынок на ввоз, откровенно говоря, некачественной овощной продукции — и картофеля, и лука, и других видов сельхозпродукции. Мы готовы, к примеру, в течение двух– трёх лет закрыть свой рынок по рису полностью. Практически сегодня происходит революция, прорыв в сельском хозяйстве России. И думаю, что дальнейшая перспектива в этом направлении в стране неплохая. Теперь у нас задача, чтобы было достаточное количество закрытого грунта, и мы могли бы круглый год поставлять нормальные качественные овощи. К сожалению, сегодня мы везём овощи не лучшего качества из Турции, Израиля и других стран. На встрече в Совете Федерации я сказал руководителю комитета по сельскому хозяйству Турции: «Вы должны иметь в виду, что мы поднимаем требования к продукции, вы должны перестраиваться, чтобы удовлетворить нашего потребителя и прийти на наш рынок». А мы должны значительную часть потребления россиян закрывать собственным производством, намного более качественным.

В аграрный сектор России пришёл бизнес

— Астраханская область находится в числе передовых и по фермерскому движению, и в целом по производству сельхозкультур. А как другие территории?

— И другие понемногу подтягиваются. У нас всегда было и, видимо, будет основным двигателем экономики — зерно, зерновая продукция. В Астраханской области вырастает уже целый класс очень грамотных, продвинутых людей, которые понимают весь процесс работы на земле — от семян до уборки и реализации продукции. А правильная реализация товара — это один из тех вопросов, которые сегодня больше всего беспокоят сельхозтоваропроизводителей. Но если говорить сегодня об образце ведения аграрной отрасли, надо в первую очередь назвать Белгородскую область. Её губернатор Евгений Степанович Савченко, выступая на ежегодном собрании Российской академии сельскохозяйственных наук, говорил: «Когда люди оказываются на некоторых сельхозпредприятиях в Белгородской области, они спрашивают: „ Мы где находимся, в России или в Европе?“. А представители зарубежных фирм, вникнув в некоторые моменты, говорят: вы уже нас далеко обошли. Неплохо выглядит Липецкая область, Воронежская область хорошо развивается. Использование новых технологий приносит свои плоды. И, кроме того, в аграрный сектор пришёл бизнес, люди со своими финансами, готовые пойти на определённые риски. Они понимают: продовольствие всегда будет востребованным и с помощью государства создают свои вертикально интегрированные системы, холдинги и уже реально многое делают. У нас созданы и действуют союзы производителей, которые уже начинают выстраивать свою политику. Ни один закон, ни один правовой документ, касающийся производителей той или иной отрасли, не должен приниматься без согласования конкретного профессионального союза. Это не нами придумано, это общеевропейская практика. Это делается для того, чтобы принимались нормативные акты прямого действия, чтобы у чиновников не было возможности трактовать так или иначе определённые нормы закона, это и противодействие коррупции. В этом направлении я вижу задачи Федерального Собрания России. Мы должны формировать такую правовую базу, которая бы давала ясные, чёткие разъяснения по любым ситуациям, которые могут быть в реальной жизни. К примеру, в нашем Законе о сельском хозяйстве примерно 20–30 страниц, а аналогичный закон США включает в себя более 1000 страниц, и в нём прописано всё. И тогда количество подзаконных актов минимально, потому что закон исключает разногласия и разночтения. Это наша законо­творческая задача и ближайшего времени, и на перспективу.

Как работает аграрный комитет Совета Федерации

— Как вы считаете, что в первую очередь может быть оценкой работы комитета, его деятельности в Совете Федерации?

— Вся работа, которую мы планомерно ведём, и даже письма с благодарностями, которые мы получаем, говорят о том, что мы делаем многое, и это не лично моя заслуга, а работа всего нашего комитета. В состав комитета входят очень уважаемые люди, например, Николай Игнатович Кондратенко, бывший губернатор Краснодарского края, Владимир Николаевич Плотников, президент ассоциации крестьянских и фермерских хозяйств, Сергей Фёдорович Лисовский, который хорошо знает тонкости производства птицы, работу холдингов, которые он финансирует, Алексей Андреевич Чернышёв, бывший губернатор Оренбургской области, — это люди, имеющие громадный опыт. Наш комитет очень сильный и профессиональный, и я думаю, что голос нашего комитета слышен в Совете Федерации. Вспомните: пять лет тому назад у нас вообще не было в сельском хозяйстве никакой законодательной базы. Сейчас у нас есть Закон о сельском хозяйстве, программа развития, другие нормативные документы, то есть мы уже формируем нормативно-правовую базу новой России. А Закон о регулировании торговли мы приняли за год, что вызывает сегодня просто восхищение наших зарубежных друзей. Да, возможно, он не отвечает всем требованиям. Он не тот, который мы вносили в качестве первоначального варианта, это компромисс, но мы продолжаем работать над этим законом. Особенно я благодарен Ирине Анатольевне Яровой, политический клуб «Единая России», которая ведёт это направление. Мы проводим совещания, обсуждаем вместе с торговыми сетями внесение изменений для улучшения закона, чтобы он стал законом прямого действия и не давал права ни торговым сетям, ни другим участникам рынка использовать какие-то лазейки.

— Какие законопроекты в течение последних месяцев перед выборами будут находиться в центре внимания российских законодателей?

— В последние месяцы работы этого состава Совета Федерации мы должны активно работать над программами по мелиорации, по устойчивому развитию сельских территорий. Верхняя палата парламента — это палата регионов, поэтому мы должны всегда отвечать на запросы наших регионов. Я думаю, с приходом нового руководителя Совета Федерации ситуация будет направлена именно на то, чтобы мы и территории работали в более тесном контакте, и выполняли то, о чём они нас просят. Мы должны принимать такие законы, которые бы создавали более комфортные условия для регионов, в том числе для сельских жителей. Поэтому главная работа — совершенствование всех принятых ранее правовых актов, внесение изменений, поправок. Работа над ними идёт постоянно в режиме онлайн, потому что сама жизнь всё время требует обновления. Вот в таком режиме я и буду работать, если астраханцы окажут мне доверие ещё на один срок. Мне пришлось пройти большой жизненный путь. Десять лет я работал в колхозе на разных должностях, а колхоз был очень интересный: он назывался рыболовецким, но в нём было пять тысяч овец, полторы тысячи голов крупного рогатого скота, было птицеводство и другие направления, и рыбы много ловили.

Поэтому мне сегодня при моём опыте, к которому добавлена работа в новых, современных условиях, удаётся в принимаемых нормативно-правовых актах минимизировать издержки и погрешности. И я не устаю говорить: живёшь в Москве, жизнь кажется одной, а приедешь на село, встретишься с людьми, которые работают на полях, и сразу же видишь ситуацию совсем по-другому. Я не отрываюсь от реальной жизни. Люди на встречах говорят о многом. Недавно я был во Владивостоке на международном форуме рыбаков, там выступал президент ассоциации перевозчиков рефрижераторных вагонов и рассказал вот о чём: в одном железнодорожном составе едут разные продукты, но тариф за перевозку рыбы на 50% выше — якобы за скорость. Получается, рыба «едет» в полтора раза быстрее, чем всё остальное! Мы будем обсуждать эту проблему на комиссии под руководством Виктора Алексеевича Зубкова. Такого дискриминационного подхода быть не должно. И есть ещё один момент, о котором сегодня с возмущением говорят перевозчики: если ты везёшь 12 вагонов, то получаешь пониженный тариф, а если всего четыре вагона, у тебя тариф повышенный, но самый высокий тариф, когда ты везёшь два вагона-рефрижератора. Это заставляет перевозчиков везти всю продукцию в Москву, а уже потом развозить в другие промышленные центры России. Это явно неразум­ный подход.

— Является ли современный российский агропром высокотехнологичной отраслью, способной качественно и профессионально работать в сегодняшних условиях? Важно сохранить добрые старые традиции — и при этом быть всегда готовым к переменам, к инновациям и росту.

— Отвечу так: только слепой или глупый, который не может или не хочет слышать и видеть, не замечает то положительное, что происходит сегодня в нашем аграрном секторе. Да, мы по-прежнему сетуем, что дела идут не так, как нам бы хотелось, но динамика развития отрасли в целом положительная. Я ещё раз высказываю благодарность руководству страны, и Президенту, и председателю Правительства, руководителю партии «Единая Россия». Конечно, правящая партия всегда берёт на себя ответственность за предпринимаемые меры, и оппонентам всегда легко критиковать действующую власть. Они ни за что не отвечают, а здесь всегда можно найти повод для критики. Но дела, которые уже сделаны, говорят о том, что мы на правильном пути. Иногда люди подходят ко мне и просто говорят «спасибо», и это дорогого стоит, ради этого мы живём и работаем.